ШТ-1
Красный тролль
А в действительности все было не так, как на самом деле…
В 1988 г. Лениздат выпустил написанную группой авторов книгу «Конструктор боевых машин», посвященную Жозефу Яковлевичу Котину. Современники и сотрудники конструктора предоставили свои заметки о событиях, в которых им довелось принять участие. Затем авторский коллектив проводил литературную обработку и создавал связный текст.
Книга получилась несколько по-советски бравурная, невыразительная и малоинформативная – как будто авторы боятся выдать государственную тайну. Однако не все представленные свидетельства нашли в ней отражение и так и остались в архиве, в том числе и публикуемое ниже сообщение об изделии СП-138. Похоже, его написал один из участников событий.
Текст отпечатан на тонкой пожелтевшей бумаге, и это явно не первая машинописная копия.
Проект СП-138
I. Зарождение идеи
Неудачная декабрьская попытка штурма Линии Маннергейма продемонстрировала несостоятельность советских плавающих танков Т-37 и Т-38. Неокрепший еще лед - а декабрь 1939 г. не был холодным - не выдерживал их вес, и машины застревали в ледяной каше. Там же, где лед еще не встал, танки начинали нести потери еще на спуске к воде, пропарывая днище на прибрежных камнях, характерных для Карельского перешейка. Если машину не уносило бурным потоком и ей удавалось выбраться на противоположный берег, то поддержка, оказываемая пехоте, была, скорее моральной - из-за слабости вооружения и бронирования.
В связи с этим в КБ Кировского завода, возглавляемом Жозефом Яковлевичем Котиным в инициативном порядке - как в случае с однобашенным КВ - было принято решение о создании машины непосредственной поддержки пехоты при форсировании неглубоких - до двух метров - водных преград в условиях огневого и инженерного противодействия противника. Проект получил обозначение СП-138 - видимо, подразумевалось - «Спутник Пехоты».
Перед СП-138 ставились следующие задачи:
по ходовой части - способность к движению по танконедоступной местности и преодоление инженерных заграждений, в том числе минных полей;
по вооружению - способность разрушать долговременные железобетонные сооружения, выводить из строя находящиеся в неприкрытых бетоном укреплениях артиллерийские системы, уничтожение пехоты;
по защищенности - способность противостоять казематной, капонирной и противотанковой артиллерии малых калибров.
Поскольку одновременно в КБ велись работы по созданию башни для так называемого «Большого КВ», оснащенной 6” пушкой М-10Т, ныне известного, как КВ-2, башни обеих машин предполагалось максимально унифицировать. В качестве же движителя для СП-138 решено было применить шагоход.
Использование такой системы, по мнению разработчиков, позволяло машине перешагивать через препятствия, двигаться по дну водоемов, а также ходить по минным заграждениям.
II. Создание машины
Финская война заканчивалась, и машина создавалась как бы по остаточному принципу. Эскизные варианты прорабатывались небольшой группой молодых специалистов под непосредственным руководством Ж. Я. Котина и Н. Л. Духова.
Первоначально горячие юнцы предлагали управлять машиной снаружи по проводам. Старшие товарищи указали на нелепость такого решения, но сохранился эскиз изделия без отделения механика-водителя.
Прекращение выпуска танка Т-28 позволило высвободить силы для работы над проектом СП-138. Увеличенную инициативную группу возглавил опытный инженер Н. В. Халкиопов, ранее занимавшийся модернизацией Т-28. К проектированию также был подключен специалист по разработке минных тралов В. И. Таротько. Позже, после завершения работ над танкеткой Подвижное Пулеметное Гнездо - ППГ - в группу вошли отличающиеся оригинальным мышлением конструктора К. И. Кузьмин и Л. Е. Сычев.
В связи с большой высотой изделия в качестве двигателя был выбран наиболее легкий бензиновый ГАЗ-Т-26 воздушного охлаждения, устанавливаемый на танках Т-26. Мотор приводил в действие оригинальный масляный насос, обеспечивающий работу гидравлики движителя, и электрический генератор.
Очень серьезно конструктора отнеслись к вопросу о схеме бронирования. Основным противником машины полагалась казематная и противотанковая артиллерия, действующая на малых дистанциях. Небольшой угол возвышения этих артиллерийских систем позволял сократить толщину броневых листов башни и корпуса до уровня, гарантировано защищавшего от пуль противотанковых ружей – до 30 мм. Напротив, движитель, попадающий под обстрел артиллерии в упор, защищался 75-мм листами. Подобное дифференцирование благоприятно сказывалось на остойчивости машины.
Устанавливаемая на изделии 6” пушка позволяла уверенно разрушать неприятельские фортификационные сооружения, уцелевшие после артподготовки. Все проблемы, связанные с ее установкой, успешно решались группой, возглавляемой Н. Л. Духовым и Артиллерийским Опытным Конструкторским Отделом - АОКО - возглавляемым Н. В. Куриным в рамках проекта «Большого КВ».
Однако для ближнего боя требовалось более скорострельное малокалиберное оружие. Башня «Большого» КВ в ранних вариантах даже не снабжалась пулеметом. Примененные на поздних модификациях системы установки пулеметов в случае вознесения ее на большую высоту образовывали недопустимо большую «мертвую» зону. В связи с этим было принято оригинальное решение - на стенках башни устанавливались спонсоны с горизонтальной осью вращения. Это позволило бы машине стрелять себе «под ноги». Предполагалась возможность ведения зенитного огня.
Успехи немецких танков, вооруженных 20-мм автоматической пушкой, во время польской компании, привели советское руководство к мысли о необходимости создания аналогичной системы. Уже в декабре 1939 г. московское ОКБ-16, возглавляемое Я. Г. Таубиным, получило заказ на создание танкового варианта 23-мм авиационной пушки. Похоже, Ж. Я. Котин об этом не знал и послал в Москву запрос о возможности закупки немецкой автоматической танковой пушки. Пока же прорабатывался вариант установки вместо нее пулемета ДШК калибра 1/2”. Особенностью его боепитания являлось размещение коробки с лентой справа. В связи с этим спонсон для еще не имеющейся пушки устанавливался на левом борту башни.
Много споров развернулось вокруг движителя - две, три или четыре опоры? Решающей стала проблема транспортабельности - габаритов и массы изделия.
В связи со сложностью и новизной гидравлических систем движителя, работы по проектированию затянулись. Используя личные связи, Жозефу Яковлевичу удалось подключить к работам специалистов лаборатории гидравлики Ленинградского Индустриального Института - Ленинградского Политехнического Института им М. И. Калинина с 1940 г. Его инженерам предложили разработать систему двуногой ходовой части - якобы в рамках проекта шагающего экскаватора для торфяных разработок Ленинградской области.
Разработку электромеханической части возглавил инженер Кировского завода Е. И. Рощин.
Корпус машины, защищенный 30-мм броней, состоял из трех отсеков.
В кормовом размещались двигатель ГАЗ-Т-26, масляный насос, генератор и топливные баки. Бензин на большую высоту закачивался с помощью ручной помпы. Для обеспечения температурного режима работы двигателя в боковых стенках отсека предусматривались развитые воздухозаборники.
В среднем находилась электрогидравлическая трансмиссия, обеспечивающая работу движителя. Под ней располагался гироскопический маховик с вертикальной осью вращения, призванный улучшать остойчивость изделия.
В носовом обустраивалось место механика-водителя, снабженное пятью смотровыми лючками с триплексами. Расположение лючков позволяло вести обзор вниз.
Орудийная башня изготовлялась по образцу башни «Большого» КВ, но не из 75, но из 30-мм броневого листа.
В конструкции изделия широко применялась сварка.
В документации проекта в составе вооружения значится 23-мм автоматическая пушка с магазинным питанием. Происхождение ее загадочно. Как известно, первый и единственный образец Пушки Танковой 23-мм Таубина-Бабурина - ПТ-23ТБ испытывался на опытной модификации танка Т-40 в декабре 1940 г. Остается предположить, что во время своего очередного визита в Москву Ж. Я. Котин имел встречу с Я. Г. Таубиным и получил от него чертежи, а, возможно, и элементы этой пушки. Очевидно, доработка орудия осуществлялась уже на Кировском заводе группой Н. В. Курина.
Не исключено, что несанкционированная передача информации о ПТ-23ТБ позже ставилась в вину Я. Г. Таубину при его аресте.
По форме расположенный на левом борту большой башни спонсон для этого орудия напоминал коническую башню танка БТ-7. Сей факт породил легенду о вооружении изделия СП-138 45-мм танковой пушкой. Справа размещался спонсон пулемета ДТ-29, имеющий форму усеченной восьмигранной пирамиды. Позже Н. А. Астров применил такую форму на танке Т-60 для размещения автоматической пушки ТНШ, что опять-таки породило ошибочное мнение об установке этого орудия на СП-138. Оба спонсона имели горизонтальную ось вращения.
Башня имела электрический и ручной привод, спонсоны – только ручной.
Для подачи боеприпасов башня оборудовалась простейшим ручным подъемным устройством, похожим на установленное на лафете 8” гаубицы Б-4.
Движитель образовывался двумя «ногами». Каждая состояла из четырех частей.
Верхняя - «бедро» - верхним шарниром крепилось к корпусу. Оно могло вращаться вокруг горизонтальной оси, а также, благодаря шарнирной опоре, отклонять «ногу» на 16° от вертикальной плоскости.
Средняя - «голень» - соединялась с «бедром» шарниром с мощным пружинно-гидравлическим амортизатором - «коленом».
«Колено» имело три режима работы. В режиме откатника включалась гидравлическая система, позволяющая изделию как бы «присесть» и вернуться обратно после выстрела 6” орудия. В минно-тральном режиме гидравлика отключалась и после подрыва нога быстро уходила вверх и также быстро возвращалась назад. По желанию на марше или при регламентных работах амортизатор отключался, и угол между «бедром» и «голенью» задавался водителем посредством гидравлической системы.
Нижняя - «стопа» - изготавливалась из цельнометаллической поковки, соединенной с «голенью» системой тяг, обеспечивающей ее произвольную ориентацию в пространстве в пределах ±60°. Угол мог автоматически совпадать с углом наклона опорной поверхности либо устанавливаться водителем. В передней части стопы приваривалась отточенная пластина - «нож» - для разрезания проволочных заграждений и «когти» для улучшения сцепления с грунтом.
Обе «ноги» защищались броневыми листами толщиной до 75 мм.
Изделие имело два типа «походки» - статическая, или маршевая, и динамическая, или боевая.
При статическом движении обе «ноги» шли почти «след в след» по оси движения, наподобие походки манекенщицы. Равновесие при этом не нарушалось.
При динамическом движении в момент поднятия одной из «ног» изделие начинало заваливаться до тех пор, пока эта нога не обретало опору.
Машина оборудовалась устройством для внутренней связи ТПУ-4-бис. Ввиду малого радиуса действия изделия и слабой насыщенностью войск РККА радиосвязью для согласования действий с поддерживающей СП-138 пехотой предусматривался обычный полевой телефон. Полуторакилометровый провод сматывался с катушки, смонтированной в корпусе.
Изделие штатно разбиралось на четыре части - две «ноги», корпус и башня. Для транспортировки СП-138 требовались четыре трейлера трех типов, однако к их проектированию даже не приступали.
На случай падения изделия при испытаниях силами завода был оборудован импровизированный подъемный кран, смонтированный на базе танка Т-28. Надо отметить, необходимость в создании тягача–эвакуатора уже отмечалась Ж. Я. Котиным. По его распоряжению создали группу С. М. Касанина и Г. Я. Андадонского, долженствующую создать эвакуатор на базе танка КВ. Однако военные не оценили эту инициативу, и такая машина была принята на вооружение лишь в 1944 г.
С танка Т-28 демонтировали пулеметные башенки, с разоруженной башни главного калибра срезали крышу и к оставшимся ее бортам прикрепили грузовую стрелу, а над моторным отсеком установили лебедку. В результате масса машины возросла по сравнению с танком. К корпусу СП-138 приварили четыре рыма для удобства приведения изделия в вертикальное положение.
Кран-эвакуатор на базе устаревшего Т-28 существовал в единственном экземпляре. Во избежание обвинений в нецелевом использовании боевой машины по документам он проходил как «такелажная оснастка».
Опытный, и единственный, экземпляр изделия СП-138 изготовили только к августу 1940 г.
III. Испытания
Поскольку все водители-испытатели были задействованы на Красносельском полигоне, Жозеф Яковлевич предложил своему личному шоферу И. Д. Климову попробовать взять на себя управление невиданной машиной. Поскольку все равно ни у кого не имелось опыта вождения шагоходом, тот согласился.
Для первых испытаний на территории завода смонтировали ферму, на которую изделие как бы усаживалось сверху нижним листом корпуса, так, чтобы «ноги» не касались земли. Водитель с помощью органов управления обучался делать шаги в воздухе. Затем ферму несколько понизили. Через некоторое время водитель уже научился делать шаги по земле, приподнимаясь над фермой.
Наконец, настал день ходовых испытаний без страховки. Когда машина впервые сделала несколько шагов сначала в статическом, а потом в динамическом режиме, кто-то из конструкторов воскликнул - «Да это же настоящая Сталинская Поступь»... С этого момента сначала в разговорах, а потом и в официальных документах аббревиатура СП-138 так и расшифровывалась - «Сталинская Поступь».
В связи с сильной раскачкой машины при ходьбе в динамическом режиме, по предложению И. Д. Климова, сидячие места экипажа оборудовались системой привязных ремней, подобных применяющимся в авиации. Кроме того, к подволоку башни прикрепили ременные петли – такие же, как в трамваях того времени.
Если испытания танков КВ проводились на танкодроме близ Красного Села, то для тестирования СП-138 требовались особые условия. Окончательную приемку изделия предполагалась проводить на укреплениях Линии Маннергейма. Первоначальные же испытания имело смысл проводить на ближайшем к ней Ржевском полигоне.
Спецификой Ржевского полигона являлось испытание артиллерийских систем, к Автобронетанковому Управлению он отношения не имел. Пришлось действовать через партийные органы, а именно - через первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) А. А. Жданова, проявлявшего большой интерес к ходу работ по «Большому КВ» и имеющей похожую башню «Сталинской Поступи». При содействии Андрея Александровича удалось убедить командующего Ленинградским военным округом генерал-лейтенанта М. П. Кирпоноса отдать соответствующие распоряжения, выделить для помощи при проведении испытаний взвод инженерно-саперных войск и предоставить необходимое оборудование.
Осенью 1940 г. изделие СП-138 в разобранном виде, подъемный кран и запас колючей проволоки с причала Кировского завода были погружены на баржу и по Неве и Ладожскому озеру доставлены на Ржевский полигон. Экспедицией и испытаниями руководил К. И. Кузьмин, он же взял на себя обязанности командира машины.
Неожиданной проблемой стал вопрос маскировки высокой машины. Пришлось строить для нее специальный ангар, а до его постройки – отрыть глубокий капонир. Работы проводились силами военнослужащих приданного инженерно-саперного взвода. Лишь после введения в строй капонира в полевых условиях произвели окончательный монтаж, предварительно удалив приданных солдат в казармы. Вообще, испытания велись в удаленной части полигона в обстановке глубочайшей секретности. Непосредственно до машины допускались только сотрудники завода, из них же состоял и первый экипаж. Солдаты, строившие ангар, а позже – восстанавливающие порушенные заграждения, терялись в догадках, глядя на следы, оставленные изделием.
После монтажа изделия выяснился курьезный момент – если на заводе всегда находились средства, позволяющие рабочим подняться в башню, то в поле от расчета требовались акробатические способности для занятия своих боевых постов. Тут же наспех к кормовому листу корпуса приварили импровизированный трап из уголков.
В течении сентября - начале октября машина проходила ходовые испытания. «Сталинская Поступь» уверенно двигалась по пересеченной местности, преодолевала броды. Также в болотистой местности были испытаны «лыжи» - 25-мм пластины, крепящиеся к «стопе» снизу для уменьшения давления на грунт.
Тем временем саперы организовали полигонные проволочные заграждения. При их преодолении вышел первый серьезный конфуз. Если один ряд машина легко перешагивала, то на многорядных заграждениях «нож» часто не разрезал проволоку, машина выдергивала колья, спотыкалась и падала носом. Спираль Бруно оказалась и вовсе непреодолимым препятствием.
«При преодолении широкополосных проволочных заграждений изделие СП-138 совершает частые падежки по причине спотыкачивания.» (так в отчете - Авт.). Кран поднимал машину, и испытания продолжались. В КБ задумались над созданием устройства самоподъема.
В середине октября начались испытания стрельбами. Сначала стреляли прямо по курсу. После выстрела из 6” орудия «Сталинская Поступь», как и полагалось, присела назад, но при обратном ходе уткнулась носом в землю.
«Выстрел привел к падежу изделия…» (так в отчете - Авт.). Поверх отчета рукой Жозефа Яковлевича размашисто написано - «Товарищи, пожалуйста, перестаньте употреблять это дурацкое слово. Падеж у скота бывает».
Проблему решили быстро, разработав систему регулировки жесткости коленного амортизатора в зависимости от угла вертикального наведения орудия. Это возложило на механика-водителя дополнительную нагрузку, но эффективность работы «ног» в режиме откатника позволила применять полные заряды при стрельбе ±30° от диаметральной плоскости. При стрельбе на борт «ноги» не могли выполнять демпфирующую роль, но, будучи широко расставленными, не позволяли изделию опрокинуться.
В ходе испытаний выявился совершенно неудовлетворительный обзор из башни. Фактически водитель осуществлял командование машиной.
Стрелять из спонсонов оказалось неудобно – конструктора явно перемудрили с горизонтальной осью вращения. Также случались задержки при стрельбе из автоматической пушки и пулемета на кормовых курсовых углах, ибо теперь экстрагированные гильзы скапливались поверх окна выбрасывателя. Возможность зенитной стрельбы и вовсе существовала только в возбужденных умах изобретателей - опять же, из-за плохого обзора.
Вскоре на полигон доставили настоящие финские противотанковые мины F-1, F-2 и M-40 с массой заряда от 2.0 до 3.5 кг.
При испытаниях на подрыв мины экипаж находился вне машины. Использовался заряд массой 3.5 кг. «Нога» быстро дернулась, вернулась на место, после чего «Сталинская Поступь» немного покачалась и завалилась назад.
«После подрыва изделие СП-138 подверглось колебательному процессу, в результате чего произошло несанкционированное смещение центра тяжести, и, по достижении критического значения оного, как результат, приняло неуставное горизонтальное положение». (так в отчете - Авт.). Поверх этого отчета Жозеф Яковлевич наложил резолюцию - «Нет, пусть уж лучше останутся падежки».
Проблемы с поведением изделия на минах решились во время празднования двадцатитрехлетия Советской Власти. Употребляя третью бутылку, водитель-испытатель на пари с инженерами предложил открыто раскидать трофейные противотанковые мины. В качестве секунданта выступил кинооператор.
Умело поддерживаемая И. Д. Климовым, «Сталинская Поступь» в динамическом режиме подорвала все мины, не получив никаких повреждений. Правда, после проявления пленки, на которую оператор пытался снять этот, ставший легендарным, забег, машины не видно, зато хорошо просматриваются три хорошенькие барышни - связистки. Как они оказались в режимной зоне – неведомо.
В середине ноября машину, уже не разбирая, опять погрузили на баржу и отправили для испытаний на Линии Маннергейма в районе поселка Тайполе – ныне поселок Соловьиное.
Испытания на Линии, в целом, признали успешными. Машина уверенно преодолевала инженерные заграждения, благо колючая проволока уже была снята. Кроме того, водитель продемонстрировал возможность разбивания небольшой финской противотанковой надолбы ударом «стопы». Противотанковые ежи машина могла отбрасывать ударом «ноги».
Затем «Сталинская Поступь» - также по Ладоге - вернулась на Ржевский полигон для проведения зимних испытаний.
Выпавший в декабре снег позволил осуществить их по полной программе. Обычно «ноги» машины проваливались почти до грунта. Декабрьский лед также не выдерживал ее вес, но его обломки не препятствовали движению шагохода.
К началу 1941 г. программа испытаний была завершена. На основании их были определены ТТД машины.
Изделие СП-138 «Сталинская Поступь».
Назначение - непосредственная поддержка пехоты при штурме хорошо укрепленных линий обороны противника.
Масса - 30 т.
Двигатель - ГАЗ-Т-26, бензиновый, воздушного охлаждения, мощностью 95 л. с.
Максимальная скорость - 5 км/час.
Запас хода - 7 км.
Глубина преодолеваемого брода - 2.1 м.
Давление на грунт штатное - 1.0 кГ/см2.
Давление на грунт с «лыжами» - 0.5 кГ/см2.
Вооружение – 6” пушка М-10Т с телескопическим прицелом ТОД-9, 23-мм автоматическая пушка - марка в отчете не указана, предположительно, прототип ПТ-23ТБ, пулемет ДТ-29 калибра 0.3”.
Бронирование - башня и корпус - 30 мм, ходовая до 75 мм.
Экипаж – 5 человек.
Средства связи – телефон УНА-Ф-31.
Средства внутренней связи – танковое переговорное устройство ТПУ-4-бис.
Боекомплект формируется в соответствии с поставленной задачей.
По результатам испытаний был сделан вывод о необходимости кардинального пересмотра конструкции спонсонов и улучшении обзора из башни.
Главной неразрешенной проблемой осталось преодоление многорядных проволочных заграждений.
До устранения указанных недостатков отправить изделие СП-138 на суд правительственной комиссии не представлялось возможным.
Поскольку Ладожское озеро встало, «Сталинская Поступь» была законсервирована и осталась зимовать на Ржевском полигоне, к большому неудовольствию его администрации. Водитель И. Д. Климов вернулся к своим обычным обязанностям, до 1968 г. являясь личным шофером Ж. Я. Котина..
В связи с большой загрузкой специалистов Кировского завода наращиванием производства танков КВ, по указанию директора И. М. Зальцмана, группу, занимавшуюся «Сталинской Поступью», пришлось расформировать. Больше к работе по проекту СП-138 завод не возвращался.
IV. Военные годы
К началу войны «Сталинская Поступь» все еще находилась на территории Ржевского полигона.
В связи с продвижением финских войск к Ленинграду было принято постановления от 1/IX об организации обороны УР-22, более известного, как Карельский Укрепленный Район, или КаУР. Его правый фланг находился не так далеко от Ржевского полигона. Назначенный в августе комендантом КаУР’а полковник В. А. Котик лично явился на полигон, чтобы отобрать средства, пригодные для усиления вверенных ему позиций.
Включение артиллерийских средств, находящихся на полигоне, в систему обороны Ленинграда было поручено генерал-лейтенанту И. С. Мушинову. И Котик, и Мушинов пришли к выводу о возможности использования «Сталинской Поступи» в качестве БОТ’а - Бронированной Огневой Точки.
И. С. Мушинов обратился к администрации Кировского завода с просьбой оказать содействие в перемещении «Сталинской Поступи» с целью включении ее в линию обороны КаУР’а.
В ответ с завода на полигон откомандировывались инженеры К. И. Кузьмин, Л. Е. Сычев и водитель И. Д. Климов. Пока К. И. Кузьмин и И. Д. Климов приводили изделие и сопровождающий его кран в рабочее состояние, Л. Е. Сычев отправился на место будущей позиции БОТ’а на КаУР’е и руководил ее оборудованием.
В целом машина оказалась в исправном состоянии, за исключением части гидравлических шлангов и проводки, пострадавших от мышей.
Надо отдать должное И. С. Мушинову – узнав об особенностях походки изделия, он распорядился выделить для расчета башни четверых более привычных к качке моряков из состава Научно-Исследовательского Морского Артиллерийского Полигона, с 1932 г. занимающего часть Ржевского.
Надо сказать, краснофлотцы без энтузиазма отнеслись к приказу воевать на сухопутной машине, но остроумный политрук напомнил – в годы Гражданской войны именно технически грамотные матросы служили на красных бронепоездах, а И. Д. Климов предложил даже начертать на борту название – «Сталинская Поступь» - как на флоте. Привычные к малярным работам моряки нанесли на изделие и на кран камуфляж, принятый в находящемся на Карельском перешейке Первом Механизированном Корпусе и справа на башне написали белой краской название своего корабля.
Управляемая И. Д. Климовом, «Сталинская Поступь» двинулась в свой первый и последний военный поход. Кран с запасом топлива вел К. И. Кузьмин. Четверо моряков заняли места в башне.
Марш занял насколько дней. Каждые семь километров пути приходилось останавливаться для дозаправки и отдыха мучающихся от качки членов экипажа.
По прибытии на позицию машина была размещена на разработанной Л. Е. Сычевым конструкции, состоящей из двух ряжей. Изделие будто бы усаживалось, опираясь нижним листом корпуса на более низкий ряж, и упиралась кормовым листом о более высокий. Это обеспечивало надежную фиксацию «Сталинской Поступи» при выстреле. Над бруствером виднелись только верхние 2/3 башни - от орудия главного калибра. Автоматическую пушку и пулемет демонтировали и разместили в отдельных капонирах.
Кран, сделанный из танка, отправили в войска Первого Механизированного Корпуса в качестве эвакуационного тягача. По некоторым сведениям, тяжелая машина в неразберихе отступления обрушила мост, только что выдержавший прохождение Т-28. Ни взорвать, ни поджечь затонувший кран не удалось. Он попал в руки финнов, и был разобран на запчасти для трофейных танков Т-28, получивших обозначение Pz.241.
Финские войска так и не решились на штурм КаУР’а, и до лета 1944 г. БОТ простоял без дела, как и вся 23-я армия. Говорят, предотвращенная схватка – это выигранная схватка. Без выстрела линия, в которую вошло изделие СП-138, одержало победу.
Моряков, сопровождавших «Сталинскую Поступь в ее последнем походе, так и оставили обслуживать БОТ. Возможно, это спасло им жизни. Рассказывали – на их участке обороны царил образцовый флотский порядок.
В первую же осень капонир начал заполняться водой, а позже «стопы» стало заносить грунтом – но это лишь придало остойчивости БОТ’у. Несколько раз военнослужащие 142-й дивизии привлекались для замены подгнивших бревен опорной части сруба под корпусом.
Весной 1944 г. Ж. Я. Котин вылетал в Москву для доклада, посвященного танку «Иосиф Сталин» ИС-2. По окончании совещания И. В. Сталин спросил конструктора: «А что, товарищ Котин, не пора ли, в свете грядущих задач, привести в боевую готовность машину, названную моей поступью?» Штурм новой финской оборонительной линии VT намечался на лето, а Верховный отличался отменной памятью и знал, для чего предназначалось изделие СП-138. Жозеф Яковлевич на мгновение замялся, не сразу поняв, о чем идет речь, а потом ответил: «Товарищ Сталин, танки с Вашим именем уже отличились во время Тернопольской операции. Считаю нецелесообразным реанимировать проект четырехлетней давности, как уже не соответствующий современному уровню нашей армии». «А тогда соответствовал?» - поинтересовался Вождь, и, не дожидаясь ответа, продолжил: «Жаль, мы так и не узнали. Товарища Жданова очень интересовала Ваша машина. Скажите, товарищ Котин, а Вам не жаль положенных на нее трудов?» «Никак нет, - твердо ответил Жозеф Яковлевич, - каждый проект – это шаг вперед, и конструктор не имеет права останавливаться. От КВ и «Сталинской Поступи» мы пришли к «Иосифу Сталину», и уже задумываемся над его новой модификацией». Похоже, ответ понравился Верховному.
В начале советского наступления летом 1944 г. БОТ вел стрельбу в направлении противника, но данных об эффективности его огня нет.
V. Послевоенная служба
После войны КаУР не стали расформировать. В 1950 г. во время его модернизации со «Сталинской Поступи» демонтировали «ноги» и всю начинку корпуса, после чего внутрь и вокруг него закачали бетон. Рассматривался вопрос о перевооружении БОТ’а новой 85-мм казематной пушкой ЗиФ-26 образца 1948 г., но это мероприятие признали нецелесообразным в связи с хорошим состоянием орудия М-10Т и достаточным запасом снарядов к нему.
Рассказы ветеранов, обслуживающих БОТ во время войны и видевших верхнюю часть «ног» и корпус, превратились в странную легенду, передающуюся от поколения к поколению солдат срочной службы Карельского перешейка, о секретных подземных гигантских атомных роботах с искусственным интеллектом, находящихся в постоянной боевой готовности. Якобы эти роботы имели лазерную пушку и могли стрелять ядерными снарядами.
По слухам, некий замполит умело воспользовался легендой. Нарушителей дисциплины он переводил в другие подразделения, а среди военнослужащих распускал слух, что на самом деле эти солдаты попали во взвод, обеспечивающий работу роботов. Что искусственный интеллект легко впадает в бешенство и начинает крушить все вокруг. И, наконец, что обслуживавшие роботов солдаты живут не дольше года после демобилизации и умирают от лучевой болезни. Говорят, у этого замполита в части был образцовый порядок, и это, наверное, единственная практическая польза, принесенная «Сталинской Поступью».
В начале 60-х КаУР законсервировали. Из башни «Сталинской Поступи» извлекли орудие главного калибра, но остальные части БОТ’а остались на месте. Судьба изделия СП-138 чем-то схожа с судьбой русских линкоров – сложнейшие конструкции на практике использовались, как неподвижные огневые точки.
На этом рукопись заканчивается. Характерная деталь – ни разу «Сталинская Поступь» не названа танком. По старинной русской традиции все непонятное отправляли в инженерные войска, и пройди изделие СП-138 государственные испытания, его ждала бы та же участь.
В 1990 г. артиллерийско–пулеметная дивизия, дислоцирующаяся на Карельском перешейке, была преобразована в базу хранения вооружения 3807.
В 1995 г. базу ликвидировали.
Группа энтузиастов - поисковиков, с большим трудом раскопавших в архивах эту историю и определившим координаты позиции БОТ’а, обнаружили на месте последней дислокации «Сталинской Поступи» лишь обвалившуюся яму, бетонное крошево, останки сгнивших гидравлических шлангов - и ни кусочка металла. Очевидно, еще в начале 90-х, после развала СССР, трудолюбивые гастербайтеры разобрали изделие СП-138 на металлолом. Как им удалось в глухом лесу откопать, разделать и вынести столь массивную конструкцию – навеки осталось тайной.
Еще одно свидетельство о «Сталинской Поступи» проявилось уже в начале этого века. Группа финских кинематографистов пьянствовала вместе с русскими коллегами. Подвыпив, некий финн рассказал, как в детстве упрекнул деда – участника той войны, в том, что они не вошли в Ленинград и потом сдались в 1944. На это дед ответил: «Осенью сорок первого я с другом ходил в разведку. Вдруг мы услышали тяжелые шаги и издалека увидели идущего по дороге громадного пятнистого тролля с длинным носом. Следом за ним двигался советский танк странной конструкции. Мы в ужасе затаились, а потом решили никому об этом не рассказывать, чтобы не быть поднятыми на смех или быть обвиненными в паникерстве. Но я видел красного тролля своими глазами. Нельзя победить страну, которую защищают тролли. И что бы было, если б в сорок четвертом русские напустили эту нечисть на нашу землю?» На вопрос, почему никто больше о троллях не рассказывал, дед сказал: «Те, кто встретился с троллями в бою, уже никому никогда ничего не расскажут. А большевики умеют хранить свои секреты».
Многие годы история проекта СП-138 оставалась неизвестной – ведь машина ни разу не использовалась по назначению и в серию не пошла. Участники работ молчали – сначала и из соображений секретности, а потом, видимо, считая «Сталинскую Поступь» своей неудачей – а зачем распространяться о поражениях, когда можно похвастаться победами? Так и многие генералы скупо рассказывали о своих действиях в начале войны, хотя объективный анализ показывает – они сделали все, что только возможно было в тех условиях…
Однако не исключен и иной вариант. Даже незадолго до развала страны советские военные разработки находились в расцвете. Примеров тому масса, и существует мнение, что с этим связано усиление подрывной деятельности пятой колонны в верхушке страны, приведшее к развалу СССР.
Возможно, русские конструктора продолжили развивать идею шагохода и добились некоторых успехов в его создании, например, телеуправляемого наземного беспилотного аппарата с проходимостью, достойной собаки.
Подобные работы велись и за рубежом. И пусть попытка создания погрузчика-манипулятора для морской пехоты США закончилась неудачей и лишь подала кинематографистам идею трансформеров, но неудачи случаются…
Таким образом, скорее всего, первый отдел на всякий случай принял решение не снимать гриф секретности со «Сталинской Поступи».
В 10-е годы XXI в. Под эгидой Gaijin Entertainment в исторической игре War Thunder появилось модель шагохода, напоминающего СП-138. Очевидно, в руки создателей этой модели попал первый забракованный эскиз проекта – телеуправляемой машины без отсека механика-водителя.
Примечания автора:
Все имена, названия частей и предприятия не только подлинные, но и наиболее подходящие для описываемых событий.
В своё время будущий Т-50, который должен был заменить Т-26, имел обозначе6ние СП-126, по аналогии и этот танк был скорее ближе к Т-38, оттуда и название СП-138.
"Падёж изделия" - отсылка к реальному историческому документу сообщающему о "массовых блудёжках" пилотов в условиях манёвров.
История танкового эвакуатора в действительности близка к исторической, включая имена и даты.
Идея написания статьи возникла в результате склеивания бумажной модели этого танка, в процессе склеивания было выяснено что спонсоны заметно меньше оригинальных башен и заявленное вооружение в эти башни попросту не помещается, в связи с этим и было принято решение заменить 45мм пушку на 23мм пушку, та же история коснулась и второго спонсона, что вылилось в виде установки ДТ-29 (ружейного калибра).
